Неточные совпадения
«Да, уничтожать, уничтожать таких… Какой отвратительный, цинический ум. Нужно уехать отсюда. Завтра же. Я ошибочно
выбрал профессию. Что, кого я могу искренно защищать? Я сам беззащитен пред такими, как этот негодяй. И — Марина. Откажусь от
работы у нее, перееду в Москву или Петербург. Там возможно жить более незаметно, чем в провинции…»
Старцев все собирался к Туркиным, но в больнице было очень много
работы, и он никак не мог
выбрать свободного часа. Прошло больше года таким образом в трудах и одиночестве; но вот из города принесли письмо в голубом конверте…
Они должны были в том году кончить курс и объявили, что будут держать (или, как говорится в Академии: сдавать) экзамен прямо на степень доктора медицины; теперь они оба работали для докторских диссертаций и уничтожали громадное количество лягушек; оба они
выбрали своею специальностью нервную систему и, собственно говоря, работали вместе; но для диссертационной формы
работа была разделена: один вписывал в материалы для своей диссертации факты, замечаемые обоими по одному вопросу, другой по другому.
— «Да везде, где тепло и хорошо, — говорит старшая сестра: — на лето, когда здесь много
работы и хорошо, приезжает сюда множество всяких гостей с юга; мы были в доме, где вся компания из одних вас; но множество домов построено для гостей, в других и разноплеменные гости и хозяева поселяются вместе, кому как нравится, такую компанию и
выбирает.
Человеку, не приучившему себя к усидчивому труду, читать, да
выбирать, да компилировать —
работа скучная.
На эту
работу выбирали чернорабочих, то есть не мастеровых и не принадлежащих к какому-нибудь мастерству.
Хозяин очень заботился, чтобы я хорошо заработал его пять рублей. Если в лавке перестилали пол — я должен был
выбрать со всей ее площади землю на аршин в глубину; босяки брали за эту
работу рубль, я не получал ничего, но, занятый этой
работой, я не успевал следить за плотниками, а они отвинчивали дверные замки, ручки, воровали разную мелочь.
В селе, за четыре версты,
У церкви, где ветер шатает
Подбитые бурей кресты,
Местечко старик
выбирает;
Устал он,
работа трудна,
Тут тоже сноровка нужна —
Чтоб крест было видно с дороги,
Чтоб солнце играло кругом.
В снегу до колен его ноги,
В руках его заступ и лом...
— Пали и до нас слухи о Гарусове, это точно… Народ заморил на своей заводской
работе. Да мне-то, мил человек,
выбирать не из чего: едва ноги уплел из узилища…
Я видел, что
работа моя теряет смысл. Все чаще случалось, что люди, не считаясь с ходом дела,
выбирали из кассы деньги так неосторожно, что иногда нечем было платить за муку. Деренков, теребя бородку, уныло усмехался...
Панночкам, уже начинавшим именоваться «барышнями», задана была
работа"
выбирать пшеницу".
С некоторых пор чаше стали посылать Акулину на реку,
выбирая для этого, как бы невзначай, сырую и ненастную погоду; заметно сваливались на нее самые трудные и утомительные хозяйственные
работы; при всем том Василиса и Дарья не упускали случая раззадоривать Григория разными побытами, зная наперед, что злоба его неминуемо должна была вымещаться на плечах безответной Акулины.
Над Сергеичем Пузич только важничал, но перед Петрухой — другое дело: тот его, видимо, уничтожал своею личностью и чувствовал, кажется, особое наслаждение топтать его в грязь по всем распоряжениям в
работе. Достаточно было Пузичу
выбрать какое-нибудь бревно и положить его на углы, для пригонки, как Петр подходил, осматривал и распоряжался, чтоб бревно это сбросили, а тащили другое.
Не смотря на все возражения моего рассудка, дерзкая мысль сделаться писателем поминутно приходила мне в голову. Наконец не будучи более в состоянии противиться влечению природы, я сшил себе толстую тетрадь с твердым намерением наполнить ее чем бы то ни было. Все роды поэзии (ибо о смиренной прозе я еще и не помышлял) были мною разобраны, оценены, и я непременно решился на эпическую поэму, почерпнутую из Отечественной Истории. Не долго искал я себе героя. Я
выбрал Рюрика — и принялся за
работу.
Шушерин, ожидая меня в Москву, приготовил мне
работу; он уже условился с московской дирекцией насчет будущего своего бенефиса и
выбрал для него пиесу: трагедию «Филоктет», написанную Лагарпом.
За неделю либо за две до лесованья артель
выбирает старшого: смотреть за
работой, ровнять в деле работников и заправлять немудреным хозяйством в зимнице.
Когда его
выбрали царем, царевич послал за город привести к себе своих товарищей. Когда им сказали, что их требует царь, они испугались: думали, что они сделали какую-нибудь вину в городе. Но им нельзя было убежать, и их привели к царю. Они упали ему в ноги, но царь велел встать. Тогда они узнали своего товарища. Царь рассказал им все, что с ним было, и сказал им: «Видите ли вы, что моя правда? Худое и доброе — все от бога. И богу не труднее дать царство царевичу, чем купцу — барыш, а мужику —
работу».
И пошли Илья да Миней с ломами к палатке. Окольным путем шли они вкруг деревни. Перелезли через забор в усад Патапа Максимыча, подошли к палатке, слегка постукали по стенам ее ломами и,
выбрав более других способное для пролома место, принялись за
работу. Асаф между тем тихо похаживал по деревне, прислушиваясь ко всякому шороху.
Дядин. А у тебя, Миша, губа не дура. Прекрасное место
выбрал ты себе для
работы. Это оазис! Именно оазис! Вообрази, что это вокруг всё пальмы, Юлечка — кроткая лань, ты лев, я тигр.
Совсем схожая история произошла и с одним из моих товарищей, Скрутковским. Он также усердно посещал лекции Васильевского, также объявил себя специалистом по средней истории, также сморозил что-то совсем несуразное на экзамене и, несмотря на это, также получил пятерку. Но поступил он красивее и изящнее, чем я. Из тем, объявленных на медали,
выбрал одну из предложенных Васильевским, написал блестящую
работу и, по отзыву Васильевского, получил за нее золотую медаль.
Пошли вместе. Говорили о
работе временной контрольной комиссии по деятельности рабочих бригад, куда
выбрали Лельку.